35. Эмиссар из Киева

– Значит, ты упустил Вакулу? – сказала Гайтана. – И явился сюда с пустыми руками? Что ж, поздравляю!

Песий Хвост промолчал, не подымая хмурых глаз. Да и что он мог сказать в свое оправдание?

34. Полтавский тигр

Конфеткин налегал на весла, стараясь уйти подальше от владений госпожи Бебианы. Ведь его бегство могли обнаружить в любой момент, а по законам островитян, никто, попавший к ним извне, не мог покинуть их колонии – во всяком случае, живым.

33. Операция «Быстрые ноги»

Ветер стих и дождь прекратился. Из-за туч вышла луна, озаряя озеро серебристым светом.

32. Путь предателя

После того, как Толерант Леопольдович переметнулся к Гарольду Ланцепупу, его поиски женского идеала не только не прекратились, но стали даже и еще интенсивней.

31. Первый майдан

Эдгар стоял на страже.

Ночь выдалась темной, ветреной – ущербная луна еще не вышла из-за рваных туч, а от редких звезд света было не густо.

30. Товарищ Кинг

Южнорусские катакомбы полны неразгаданных тайн.

Свое начало они берут у Холодной Балки и расходятся на многие сотни километров глубоко под землей. Происхождение их породило множество гипотез у исследователей разного толка – диггеров, археологов, культурологов, историков, религиоведов и даже (представьте себе!) уфологов.

29. Побег

Срок ультиматума истекал. Если он и дальше будет бездействовать, сидя у окошка, как Наташа Ростова – завтра ему отрубят голову. Сомнений в этом у комиссара Конфеткина не было никаких. Ведь ланцепупы – существа очень рациональные! 

28. Сделка

– Ты не оставляешь мне выбора. В последний раз спрашиваю у тебя: согласна?

И снова он услышал в ответ это ненавистное ему слово: «нет».

26. Гости с Затулья

Село Отрадное схоронилось в неглубокой ложбине, у речушки Веселая. Глина под ее обрывистым берегом – лучше некуда. И гончары здесь живут рукастые, умелые. Их изделия известны даже и в самом стольном граде Киеве!

25. Ультиматум

Вот уж не думал, не гадал Конфеткин, что госпожа Бебиана окажется такой охотницей до всяческих россказней!

Каждый вечер она ужинала с ним наедине, при романтическом сиянии свечей, наряжаясь при этом в самые дерзкие поволоки.