Николай Довгай
Живу в Херсоне. Член Межрегионального Союза Писателей Украины. Автор этого сайта.
Правила игры
Король застыл за цепью пехотинцев, вооруженных копьями и широкими мечами. С левой руки от него стояла его королева. Храбрецы-офицеры в блестящих доспехах располагались по бокам царственной четы. Между офицерами и ладьями находились крылатые кони.
Черные занимали свои позиции на другом конце доски.
Звезда
В субботу вечером супруги Свечкины ссорились.
Вениамин Свечкин – мужчина положительный, непьющий, некурящий, одаренный несомненным музыкальным талантом – метался по комнате, как барс, пугая своим свирепым видом трехлетнего сына и кричал жене, что она – змея, мегера, что это из-за нее он так ничего и не достиг в жизни, и что, если бы не она – он был бы счастливейшим из людей.
Дочь
Они сидели в креслах, наклоненными на бок под одинаковым углом.
Он был мужчиной лет около тридцати, в летнем кофейном костюме. Она – красивой молодой женщиной.
Творец
Ноябрьское утро было серым и безликим. Насыщенный влагой воздух смазывал все звуки, впитывая их, как вата, и низкие тучи над городом казались размазанными по небу грязной гуашью. Максим Валерьянович Кузнецов возвращался с базара домой.
Человек с квадратной головой
– Глянь-ка, вон идет чувак квадратной головой! – сказал какой-то остряк.
– Не с квадратной – а с кубической! – поправил его другой умник.
Торжество, видео-рассказ
Синим ноябрьским вечером, по грязным улочкам города Хе шагал ничем не примечательной человек в длинном сером пальто и в шляпе. Возле невзрачного домика с бурой, и кое где уже отвалившейся штукатуркой, он приостановился, радостно потер руки и коротко хохотнул.
Телефонный звонок, видео-рассказ
Я всё еще нежился в сладких объятиях Морфея, когда на тумбочке у изголовья моей кровати зазвонил телефон. Я поднял трубку и услышал бодрый голос моего давнего знакомого:
– Привет, старина!
Весна, однако!
На пасхальные праздники погода стояла пасмурная: дул мокрый, порывистый ветер, на небе клубились низкие пепельно-серые облака, и их косматые шапки то и дело прорывались холодным душем, словно дырявые сита.
